Приведенная выше классификация носит описательный ха­рактер и основывается на симптомах и течении болезни. Тео­рии этиологии «функциональных расстройств» при современ­ном уровне знаний отражают наши сомнения. Утверждение, что причины отклоняющегося поведения разнообразны и что они обусловлены как врожденными, так и социальными фак­торами, является трюизмом. Врожденные факторы открыто проявляются в некоторых редких органических случаях (не­которые формы умственной недоразвитости и деменции). Есть косвенные доказательства, указывающие на влияние генетиче­ских факторов на психозы, а некоторые данные позволяют говорить об их влиянии на развитие неврозов и нарушений личности. Не ясно, что в действительности наследуется, но предполагается, что как физические признаки — например, строение тела, — так и психологическая структура личности подвержены влиянию наследственности, а между ними отме­чается корреляция. Обычно думают, что общая предрасполо­женность к психическим заболеваниям или моральной слабо­сти, из которую вешали ярлык «дегенерация», является вро­жденной. Современная генетика склоняется к теории, поддер­живающей более своеобразное наследование отдельных пси­хических заболеваний. Сравнительно недавно найдена связь между некоторыми аномалиями в строении хромосом и интел­лектуаль-ными и личностными нарушениями. Неизвестно, ка­кие физиологические и психологические механизмы приводят к появлению таких отклонений.

Все, что человек испытал в течение всей жизни, начиная с зачатия, теоретически можно посчитать внешними фактора­ми, которые могут влиять на способ его поведения и на то, как он будет «болеть». Физические, психологические и соци­альные факторы в совокупности создают уникальную среду каждого человека. По этой причине Адольф Мейер видел в психическом расстройстве уникальную реакцию человека на свое окружение; самым коротким диагнозом при таком под­ходе была бы фамилия пациента.

В поисках причин, вызывающих психические расстройства и связанных с окружением, теоретики обращались к несколь­ким направлением, в разной степени углубляясь в предмет. После преодоления средневековых взглядов, когда психиче­скую болезнь приписывали либо одержимости — божествен­ной или дьявольской, либо испорченности, а за советом об­ращались не к врачу, а к теологу или философу, психология вновь обратилась к концепции Гиппократа, согласно которой разум находится в мозгу, а помешательство вызывают различ­ные факторы, нарушающие функции мозга. Стал модным ло­зунг: «Психические болезни — это болезни мозга», при этом ожидались открытия соматической патологии. Достаточно много данных свидетельствует о биохимических нарушениях в случае маниакально-депрессивного психоза и шизофрении, чтобы поддерживать оптимизм тек, кто верит, что удастся найти какие-то соматические изменения. Однако вопрос, на­сколько каждое биохимическое нарушение является первич­ным, а насколько вторичным, остается открытым. Оно может быть скорее следствием, нежели причиной психических симптомов, но даже если оно и является причиной симптомов, возможно, что биохимические отклонения вызваны психиче­ским стрессом и в дальнейшем оказываются под влиянием психических факторов. Другими словами, предполагается су­ществование сложного взаимодействия психических и био­химических факторов, отвечающих за появление психического расстройства и за его дальнейшее развитие. Итак, функцио­нальные психозы отвечают общепринятым критериям психо­соматических заболеваний: болезней, при которых присутст­вует соматическая патология и одновременно довольно час­то отмечается роль психологических факторов в появлении заболевания.

Область обычных психических болезней продолжает оста­ваться открытой для теорий, объясняющих их появление. Су­ществующие теории значительно отличаются подходом к пред­мету и пользуются терминами нейрофизиологии, кибернети­ки, физиологии и социологии. Семантические трудности обычно усугубляют различия между теориями. Главное отличие со­стоит в том, какую роль отводят наследственности, а какую — факторам среды; какую биологическим, а какую культурным факторам; какую физическим, а какую психосоциальным. Важ­но помнить, что это не разделение типа «или — или», а ско­рее противоположные полюса одного континуума. Все теории соглашаются с наличием взаимодействия многочисленных фак­торов, не ограничиваясь упоминанием одного из них, напри­мер, такого, как гипоксемия мозга при родах, материнская депривация или социальная изоляция. Все признают, что мож­но провести параллель между нейрофизиологическими и пси­хологическими явлениями, но некоторые исследователи часто пытаются отделить ненормальное поведение, вызванное нару­шениями функций мозга, от неадекватного поведения как ре­акции на давление факторов среды.